– Спасибо. Так вы… ну вы здесь лежите… хм, просто лежите и вы здесь лежите. Кто вы? – Пытаюсь сформулировать хоть что-то понятное, но удаётся только это. Беру с его ладони таблетку и возвращаю её обратно в бутылёк, ставя всё на тумбочку, вместе с бокалом воды.

– Я лорд Роджер Марлоу, и да, я здесь просто лежу, – произносит он. Мои глаза округляются от этого имени, издаю вздох, открываю рот, закрываю его и так несколько раз. Не так я себе представляла лорда, но он настоящий.

– Настоящий, – повторяю свои мысли.

– Вполне настоящий, девочка. Можешь даже потрогать меня, я ещё жив, как бы моя жена ни хотела иного, – приподнимает дрожащий уголок губ в усмешке.

– Но почему она хочет этого? Вы такой замечательный, – удивляюсь я, оглядывая его. Может быть, парализован и никому не нужен. Так жалко становится его, что, забываясь полностью, кто передо мной, беру его за руку и накрываю второй, при этом поглаживая.

– Про «потрогать» я упомянул образно.

– О, господи, простите, – отнимаю свои руки. Улыбается мне, издавая хриплый вздох, откидываясь снова на подушки.

– Вы калека, да? Знаете, некоторые люди, особенно женщины, сильно подвержены унынию и сопереживанию. И, возможно, вы просто не поняли, как сильно страшится сделать вам хуже ваша жена. Ведь она вас любит и, скорее всего, не приходит к вам только по причине страха навредить, – не понимаю, какой эльф меня за язык потянул. Но заметив озадаченное и даже несколько ошарашенное лицо лорда Марлоу, прикусываю язык и немного отдаляюсь.

– Если бы всё было так, как ты говоришь. Мой сын мыслил в похожем ключе, всегда искал хорошие стороны, даже в самом плохом, – грусть появляется в старческих глазах мужчины.

– Примите мои соболезнования. Очень тяжело терять близких, но я верю в то, что они превращаются в ангелов. Только переход их в это состояние или быстрый, или долгий, всё зависит от тех, кто их держит здесь на земле. Вы скучаете по нему, он… – замолкаю, замечая какой-то странный блеск на хмуром лице.

– Мне пора, это не моё дело…

Подскакиваю, но моё запястье обхватывают тонкие пальцы, останавливая меня от бегства.

– Продолжай, – требует он, усаживая меня на место.

– Верно, не стоит, я не имею никакого права…

– Продолжай, Энджел. Я хочу знать продолжение, – с нажимом произносит он, вздыхаю, обещая себе самой уволиться отсюда. Ведь сейчас я точно залезла не туда, куда мне следовало.

– Я слышала, что после смерти вашего сына, вы живете здесь. Как я поняла вот в этой спальне, в которой неприятно, честно сказать, пахнет. И уверена, что вы не выходите на улицу, живя в утрате и оплакивая в своём сердце сына. Но от вас я услышала, что он искал хорошее, и даже в смерти это есть. Рядом с вами находится ангел, которому вы не даёте расправить крылья, чтобы помочь вам, а не только двигаться дальше. Смерть – это всего лишь переход в другой мир, который невидим для нас. Но он есть, скольких людей спасали случайности, а я верю в то, что это их ангелы, погибшие родные, таким образом, защищают их. Мне так говорил папа, когда моя бабушка умерла. И, наверное, вы мне не поверите, но я видела её. Видела однажды в глазах маленькой девочки, что нечаянно толкнула меня в Нью-Йорке. Этим она спасла меня от разбоя, что происходил в моём районе. Пока я вытирала пятно от молочного коктейля, там происходила перестрелка прямо рядом с моим домом. И если бы не она, то я бы попала под неё. А меня спасли. Так и вы дайте возможность вашему сыну спасать других, – замолкаю, не смея поднять голову на мужчину. Знаю, что это некрасиво лгать. Господи, прости меня, но выбора у меня не осталось. Ты должен видеть, что я это делаю не из корыстных побуждений, а чтобы помочь.

Не было такого инцидента, но что-то внутри подсказывает мне – именно это требуется этому человеку, чтобы хотя бы проветрить комнату. Он живёт здесь один, совсем один. И это так печально, что не может не тронуть меня. Вытираю слёзы, только бы не заметил жалости, они этого не любят.

– Уходи. Уходи отсюда, – мрачным голосом произносит он.

– Простите, что я вас расстроила…

– Уходи! Вон! – Повышает голос, указывая на дверь. Подскакиваю с места, вылетая из спальни. Захлопываю дверь, прижимаясь к ней спиной.

Я ведь хотела, как лучше, и теперь тяжесть на сердце, что затронула раны, снова причинила боль этому милому старичку, что был так добр ко мне за сломанный замок.

И, скорее всего, меня точно уволят. Кто-нибудь придёт сюда, принести обед или ещё что-то, заметит сломанный замок, а я здесь одна. Он расскажет про меня и про мой длинный язык, меня выбросят и моих родных тоже. Боже, что я натворила.

Очень сильно расстроила меня встреча с лордом Марлоу, а ещё больше то, что не смогла сдержать себя и высказалась. Но мне так хотелось его поддержать, ему это необходимо. И он совершенно не похож на того, кого я рисовала в своём воображении. Никакого чепца для сна, да и пухлых щёк, и лысины нет. Не представляю, как можно его одного здесь оставить? Почему никто не приходил сюда за последнее время, пока я убирала ещё две спальни? Не верю, что его жена так спокойно может жить, зная, как плохо её мужу. Наверное, сама тихо плачет, и смерть сына стала для них сильным переломным моментом в отношениях.

– Ты не должна лезть, – ругаю себя, делая пометки о сломанной мебели в последней розовой спальне, что убрала.

– Это не твоё дело, люди не хотят твоей помощи, так успокойся, – тяжело вздыхая, кладу блокнот и ручку, что нашла в подсобке. Подхватываю пакеты и вытаскиваю их за дверь.

Моё внимание привлекают шаги. Прислушиваюсь, отряхивая от пыли платье, и быстро приглаживаю волосы. Надеюсь, что это леди Марлоу. Ну не могла она быть вдалеке от мужа. Улыбаюсь своим мыслям, а сердце начинает быстрее биться, в ожидании встречи с самой леди. Уголки моих губ опускаются, когда вижу женщину, идущую с подносом в руках.

– Добрый день, – произношу я, когда она ровняется со мной. Отмечаю, что запыхалась, да и как-то выглядит измождённой.

– Привет. Фуф, пока поднялась, весь дух из меня выбило, – пытаясь отдышаться, отвечает она.

– Давайте помогу, – предлагая, тянусь к подносу.

– Ох, нет, что ты. Мне запрещено передавать кому-то. И ровно в половине второго его милость должен пообедать. Я его сиделка… – замолкает, сильно жмурясь. Перехватываю поднос за секунду до того, пока всё это не полетело на пол.

– С вами всё хорошо? – Испуганно осматриваю женщину, обхватившую живот. Большой, к слову, живот.

– Да… ох, господи. Не сейчас, милый, не сейчас. Потерпи ещё немного хотя бы до вечера, – приговаривает она, поглаживая живот под выпирающим фартуком.

– Вы беременны. Это плохо для ребёнка, что его мама не может немного передохнуть, – не знаю, куда бы поставить поднос, да и помочь этой женщине хочется.